АТОС И ЕГО ЛЕДИ
Такие красивые пары бывают только в романах. Неважно, что у него нестандартная внешность, а нос так вообще чуть не загубил ему карьеру в кино. Важно, что он - романтический рыцарь, и это признано зрителями, друзьями и самое главное - женой. Она - красивая женщина. К тому же верная подруга. А вместе актёр Вениамин Смехов и театральный критик Галина Аксёнова являют ещё одно доказательство того неопровержимого факта, что браки совершаются на небесах.
- Вениамин, будьте добры, набросайте Галины милый идеал.
- Идеал лучше рисовать на бумаге. Но что касается идеала жены, то можно просто посмотреть на Галю. Она ему совершенно соответствует, от начала до конца.
- Да вы просто пользуетесь случаем, чтобы сказать жене комплимент, причём печатно.
- А что, я не отказываюсь от комплиментарного стиля. Наоборот, очень люблю сточку Булата Окуджавы: "Давайте говорить друг другу комплименты..."
- И как, по-вашему, вам это удаётся? Прямо скажем, способные к этому жанру мужчины - большая редкость!
- А я, знаете, не люблю женское кокетство. Просто болезненно на него реагирую. Понимаю, что это мой дефект. Конечно, дефект, знакомые дамы мне часто говорят, что кокетство украшает женщину. А мне как актёру в женщине - и в любви - нужна музыкальность. Я влюбчивый человек, но только один раз в жизни мне удалось встретить совершенную музыкальность в любви.
- Вам не везло с женщинами?
- Мне всегда везло. И в работе, и с друзьями, и с любовью. Я вообще верю в везение, как раньше говорили, в свою звезду. Я никогда не искал чего-то лучшего, не соревновался сам с собой. Моя жизнь шла по своему сценарию. Были семья, жена, две замечательные дочки. Когда мы с Галей познакомились, у меня был очень трудный период. И в театре, и главное - в семье. В том числе болезнь ребёнка, боязнь его потерять. Всё это кончилось тем, что моя жизнь потеряла смысл и я был готов к тому, чтобы исчезнуть.
- И вот тут появилась Галя...
- Да. И это было божественным знаком спасения. Галя защитила и спасла. Хотя мне уже было тридцать восемь, а ей всего девятнадцать лет. Она появилась в Театре на Таганке как стажёр у Любимова. Была начинающим театроведом и предметом восхищения всех мужчин театра. как человек я был спасён, а как мужчина... Пропал.
- Это ваше первое впечатление - оно потом подтвердилось?
- Потом бывало и лучше, и хуже. А "первое впечатление" затем и есть первое, чтобы потом люди жили и его вспоминали. Но когда мы расстаёмся... Был прецедент, когда Галя целый месяц снимала в Израиле фильмы с группой российского телевидения, а я жил в Москве. Или Галя полтора месяца прподавала в Америке, а я снимался здесь. Это были странные и жуткие времена, поскольку до того мы если и расставались, то дня на три-четыре. Но надо сказать, что, когда после разлуки - хоть на неделю, хоть на две, а уж тем более на полтора месяца - мы встречаемся, возвращается то, первое впечатление. Забываешь обо всех шероховатостях, которые бывают. Быт отступает на задний план, и возникает всё, как было в самом начале.
- Ну а как, как было в начале?
- Она была такая худая - на лице одни глаза и губы! Она и сейчас Глаша, сокращённо от "глазогубая". Я её называю "славянка в кубе". В ней три славянские крови: русская, польская, украинская. Знаете, говорят, что в женщине должны совмещаться скромность и гордость, самопожертвование и нежность. Так вот, это о Гале. В ней вообще много, казалось бы, несопоставимого. Славянка, но влюблена в Израиль, подарила мне его. Когда надо - она декабристка, причём очень органичная и спокойная. Хотя в обычной жизни существо весьма тепличное. Теплолюбива, холода не переносит. Зато был в нашей жизни день - целый детективный роман. Мы ведь, по существу, за свои общие годы прожили несколько жизней, знали и "нелегальную" - в период гонений на Таганку. Был момент, когда Галя целый день выслеживала машину, которая следила за мной; постоянно была "на стрёме". У неё поразительное чутьё, чутьё профессионала. Она ведь изучала польский язык по польским детективам.
- Простите, но таких женщин не бывает. Должна же найтись хоть ложка дёгтя...
- Перефразируя Наума Коржавина, могу ответить так: отрицательное мнение о моей жене меня не интересует. Она женщина - и этим всё сказано. В зависимости от ситуации, даже от одежды, может требовать к себе иного подхода. И у неё бывают срывы в соответствии с луной, климатом и т.д. Она очень верит гороскопам, игре природы. Но, спасибо моему большому актёрскому опыту, я умею приноравливаться к партнёру.
- Значит, всё-таки размолвки бывают?
- Если я одеваюсь не так, как ей хочется. Это может превратить её в дикого зверя. А у меня ну никакого собственного стиля. Во всяком случае, до Гали не было. Она - мой Слава Зайцев.
Сам я в гневе страшен. Умудряюсь даже ужасных людей заставить плакать - такие нахожу слова и обороты, что вылезают глаза из орбит. Вот к этому Галя относится как к Божьей каре. Иногда это её может вывести из себя. А вообще у нас ненормальная семья. Мы никогда не ссоримся. Но если воспользоваться формулой Некрасова - "после ссоры так полно, так нежно возвращенье любви и участья", - почти два десятка лет мы живём как после ссоры.
- В чём же причина прочности вашего союза?
- Нашего восемнадцатилетнего ежедневного счастья! Поверьте, я готов это повторить и в самые мрачные дни.
Думаю, чем-то помогла наша разница в возрасте. В каком-то смысле мы "поменялись возрастами". Может быть, отсюда такое странное в мои годы чувство - мне не стыдно учиться!
Возможно, что тут дело в некоей взаимной режиссуре. В её основе - желание, чтобы жизнь не потеряла свой интерес. Мы ничего друг другу не должны и отвечаем друг за друга. Галя мне мать, и я ей мать. Думаю, что счастье вообще во многом зависит от степени материнского таланта любовницы-жены.
- Восемнадцать лет - срок достаточный, чтобы страсти окончательно улеглись. Материнские чувства - это то, что пришло им на смену?
- Мы оба очень чувственны по своей природе. Эротика никогда не служила для нас предметом соревнования - скорее, была предметом эстетики. Тем и остаётся. Это, кстати, тоже очень хорошо для семейной жизни.
- А ревность?
- Когда-то это было проблемой. У меня ничто никогда не вызывало зависти, кроме женской красоты в чужих руках. Но Галя парализовала это чувство, научила меня не ревновать. Вернее, мы оба прошли школу борьбы с ревностью. И, может быть, даже когда-нибудь могли бы сочинить об этом общий роман.
Как-то я почти влюбился в очень красивую девушку. Но та лёгкость и простота, с которой Галя восприняла эту ситуацию, и то, что рядом даже с самой красивой женщиной она всё равно лучше, сразу сняло всякую напряжённость.
- Пожалуй, вопрос о ревности стоило бы переадресовать Галине. Галя, расскажите о тяжёлой доле жены известного актёра.
- Конечно, поначалу меня раздражало вторжение в мою жизнь. Постоянно звонит телефон, в любой момент могут появиться девочки-"смеховистки", кто-то наблюдает из окна дома напротив... Но теперь изменилась я. Мне нравится, что моего мужа любит кто-то ещё.
- Вениамин соответствует вашим представлением об идеальном мужчине?
- Я совершенно согласна с теми зрителями, которые считают моего мужа Атосом из "Трёх мушкетёров". Главное мужское качество Вениамина - это поразительная надёжность и верность дружбе. Он благороден всегда и во всём. Даже терпит мои настроения, хотя на самом деле я должна была бы это делать.
- Хозяйственная сторона жизни, конечно, на вас?
- Я считаю, что мужчина и женщина равны, просто освобождаю его от "неталантливой" работы, поскольку он более меня способен к "талантливой". Зато он моет посуду, что я ненавижу.
Вообще-то я "домашний" человек, но последние годы дома практически не живу. Спасибо Вениной режиссуре и преподаванию за рубежом. Зато, когда есть работа, я могу быть за него спокойна.
- Вениамин, вы согласны с женой?
- Мы с Галей сейчас живём собственной герметической корпорацией: она же и любовь, она же и семья, она же и Родина. Передвигаемся всеми видами транспорта по такой причудливой схеме: работа и путешествия. Я понимаю, что это может кончиться каждую минуту. Но этому уже семь лет. И скажу откровенно : чем дальше я уезжаю, тем больше приближаюсь к тому лучшему, что было в жизни.
1997г.
Владимир Мартынов
